Эти заметки я делал в ежедневнике во время зимних путешествий. Не все, но процитирую, раз уж обещал впечатления…
***
Старая Европа – как ломтик отличного сыра. Вино, конечно, сыром по канону не закусывают, но мы, испорченные цивилизацией люди… да что там. Искристые звездочки в витринах магазинов, рождественский хрустящий воздух, негромкая речь, которая слух не ласкает, а так – приглаживает. Потому что не своя и в то же время вроде бы своя, потому что округлая, лязгающая, живая и всепроникающая. Денис выхватывает отдельные слова, повторяет, смакует.
- Silvesterabend, - говорит он. – Скоро.
И он действительно скоро, новогодний вечер, когда можно будет пить шампанское залпом и закусывать луковыми крекерами. И даже по салату оливье ностальгия не пробирает.
***
- …! – орет посреди улицы маленького австрийского городка какой-то сильно обрюзгший русский турист. – Света, ну е мое, сколько можно копаться, твою мать!
Мы, не сговариваясь, обходим его по дуге – мы не с ним, он не с нами.
Непонятно, что делает этот человек в городе, где звучат тирольские песни, хозяйку кафе на углу зовут Марта, как ту, крикнувшую: «Карл, они положили в пушку сырой порох!»; и местный пьяница, единственный, как рассказал нам владелец магазинчика рядом с отелем, интеллигентен донельзя: если напьется, обязательно дойдет домой. И зовут его Матиас. Пьяницу, а не хозяина магазинчика. А хозяина величают герр Мориц, и никак иначе.
Турист перестает орать за нашими спинами – видимо, Света все-таки вышла.
Что их гонит сюда? Почему не Турция, почему не Берлин? Там много забегаловок, там много магазинов. Света будет довольна, а пиво наливают везде.
- Да брось ты переживать, - говорит Денис, который знает меня как облупленного. – Что ты каждый раз так углубленно переживаешь за таких вот?
- За державу обидно, - говорю я.
- Держава тут ни при чем.
И я понимаю, что он прав, конечно же.
***
Денис сказал мне сегодня, что у него много работы. Я ему сказал, что у меня тоже. В результате он остался в отеле спать, а я отправился бродить по Вене.
Этот город будит во мне писательское вдохновение. Казалось бы, все прошло, быльем-травой поросло, но нет, нет. Как зайдешь в местный магазин, посмотришь на полки с громоздящимися томами и полистаешь страницы – вот тогда и начинаешь понимать, что истинная ценность в жизни – это купить квартирку под крышей в Вене. Непременно с большим чердачным окном, и чтобы часть потолка в наклон, и чтобы из окна был виден какой-нибудь парк. Или театр. Или, на худой конец, извилистая улица с уснувшими в поднебесье каменными львами.
Я сижу в «Демеле», и официантка улыбается мне издалека.
Продолжение следует.